Как Россия готовится к четвертой промышленной революции и почему цифровизация не оставит вас без работы.
Производительность труда в России должна расти минимум на 5% в год начиная с 2024 г. Этому должен помочь нацпроект, который распространит принципы бережливого производства на предприятия базовых несырьевых отраслей. Стремительное развитие новых технологий может оставить без прежней работы миллионы человек. Почему это не страшно и не грозит бунтом новых луддитов?
В 2018 г. производительность труда в России составила $28,3/ч – на 6% больше, чем годом ранее, но в 3 раза меньше, чем у лидера – Ирландии ($102,3), подсчитала Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Она рассчитывает показатель производительности труда как объем ВВП (в текущих ценах, по паритету покупательной способности) за один рабочий час. В выборку попадают все страны – члены ОЭСР и шесть не входящих в организацию стран, в том числе Россия.
В развитых экономиках темпы производительности труда снижаются, а в США и Западной Европе – близки к историческому минимуму, утверждают эксперты McKinsey в опубликованном в 2019 г. исследовании «Глобальные тренды, создающие величайших победителей и проигравших» (Global trends are creating ever-larger winners and loosers). В 2010–2014 гг. производительность росла на 0,5% ежегодно, в то время как в предыдущие 10 лет – на 2,4%, говорится в исследовании. Причина – в падении рождаемости, объясняли его авторы.
Производительность для людей
Мы должны добиться повышения производительности труда и на этой базе решать вопросы, связанные с благосостоянием людей, говорил президент Владимир Путин во время прямой линии (цитата по ТАСС). К 2024 г. рост производительности труда на средних и крупных предприятиях базовых несырьевых отраслей экономики должен быть не ниже 5% в год, указывал Путин.
Помочь этому должен нацпроект «Производительность труда и поддержка занятости» с общим бюджетом 52,1 млрд руб. Базовые несырьевые отрасли – это промышленность, сельское хозяйство, транспортировка и хранение, строительство и ЖКХ.
В несырьевых отраслях совокупный рост составляет 1,5% в год. Для национального проекта производительность считается как добавленная стоимость на занятого, а источником данных для расчета служат бухгалтерская и налоговая отчетность компаний, говорится в паспорте нацпроекта.
Но если посмотреть на данные ОЭСР, выходит, что российская экономика в целом уже в 2018 г. взяла 5%-ную планку роста.
На долю пяти базовых несырьевых отраслей приходится 41% ВВП России, по данным за 2017 г., но трудится в них 40,5 млн человек (56% от общего числа занятых), писал Николай Соломон, гендиректор Федерального центра компетенций (ФЦК является оператором национального проекта в части адресной поддержки предприятий), в колонке для «Ведомостей». Между тем на долю добывающего сектора приходится 9% ВВП, хотя там трудится всего 1,1 млн человек (2,2% занятых). В структуре ВВП в 2018 г. самый заметный вклад – у торговли: 12,8%, но он сокращается – на 1,3 п. п. к 2014 г., зато вклад обрабатывающей промышленности вырос на 0,8 п. п. до 12,3% (это 2-е место), подсчитал Аналитический центр при правительстве. Лидером роста является добыча полезных ископаемых (3,6 п. п. до 11,5% в структуре ВВП). «Производительность труда – как температура у больного: это индикатор общего состояния здоровья и эффективности предприятия, отрасли, страны», – указывал Соломон. Для сравнения: по уровню производительности труда Россия в сельском хозяйстве более чем в 2 раза отстает от развитых стран, в обрабатывающих производствах – более чем в 3 раза. А в сфере добычи полезных ископаемых она находится в целом на уровне развитых стран».
Сейчас в нацпроекте участвует 1009 предприятий из 37 регионов, к 2024 г. участников должно быть 10 000 из всех 85 регионов, говорится на сайте нацпроекта – производительность.рф. На участие в проекте могут претендовать компании из приоритетных отраслей с выручкой от 400 млн до 30 млрд руб., если доля налоговых резидентов других государств в их уставном капитале не больше 25%.
Цифра для производительности
Производительность может расти не менее чем на 2% в год в течение следующих 10 лет, причем 60% этого роста будет приходиться на цифровые возможности, сказано в исследовании McKinsey. Для повышения производительности нужно внедрять в том числе передовые технологические решения, указывал Путин.
Пока же все иначе. «Мы живем в эпоху парадоксов», – говорится в докладе Национального бюро экономических исследований (NBER) «Искусственный интеллект и современной парадокс производительности: столкновение ожиданий и статистики». Системы, использующие искусственный интеллект, соответствуют или опередили человека, но рост производительности снизился вдвое за последнее десятилетие, указывают они: в США в 1995–2004 гг. производительность росла на 2,8% в год, в 2005–2016 гг. – на 1,3%.
Какие могут быть объяснения? Авторы доклада предлагают четыре возможные причины: ложные ожидания, некорректное измерение, дистрибуция и рассеивание (технологии сконцентрированы), задержка в получении отдачи от технологий.
Ключевая роль как раз у последнего объяснения, приходят к выводу эксперты NBER. Нынешние прорывы в технологиях искусственного интеллекта еще не затрагивают большую часть экономики. По оценке экспертов, отрасли в среднем оцифрованы на 40%.
Лидеры по диджитализации увеличивают прибыль втрое быстрее средних показателей, указывают эксперты , но грядет новая волна – продвинутая автоматизация и искусственный интеллект. По мере распространения эффект от технологий будет расти, говорится в докладе NBER. И что более важно – они обеспечат дополнительные инновации, появятся новые технологии искусственного интеллекта не только в областях человеческого капитала и навыков, но и в новых процессах и бизнес-моделях.
Нейросети и искусственный интеллект потенциально могут увеличить мировой ВВП на $13 трлн к 2030 г. (сейчас – $84,8 трлн). Впрочем, по мере того как искусственный интеллект и его дополнения быстрее добавляются к нематериальному капиталу, традиционные показатели, такие как ВВП и производительность, могут стать более трудными для измерения и интерпретации, предупреждают авторы доклада NBER.
Новые секторы экономики будут создавать более 10% российского ВВП, год назад говорил Путин на встрече с главами стран БРИКС в ЮАР. В 2015 г. на долю цифровой экономики в России приходилось всего 3,9%, это почти втрое ниже, чем в США (10,9%), и вдвое меньше, чем в Европейском союзе (8,2%). Эти данные McKinsey приведены в докладе Всемирного банка «Конкуренция в цифровую эпоху: стратегические вызовы для Российской Федерации». Чтобы исправить ситуацию, в 2017 г. была принята программа «Цифровизация экономики» с общим бюджетом 1,8 трлн руб. на 2019–2024 гг.
Верхи хотят, низы не могут
Цифровизация целых отраслей, big data, интернет вещей, блокчейн, искусственный интеллект и машинное обучение облегчают жизнь человечества – и вытесняют homo sapiens из экономики: старые навыки становятся не нужны в целых секторах экономики, утверждают аналитики Всемирного экономического форума в работе «2022 Skills Outlook».
Миллионам людей придется сменить род деятельности, появится спрос на социальные и эмоциональные навыки, прогнозируют эксперты. Машины лучше справляются с такими вещами, как составление бюджета компании или расписание сотрудников, но человека, обладающего эмпатией, умеющего создавать дружелюбную рабочую среду и обладающего другими soft skills, роботы не заменят, считает директор по исследованиям Future Workplace в The New York Times Дэн Шобель.
Из-за новых технологий ненужными окажутся 75 млн рабочих мест, но появится 133 млн новых, прогнозируют эксперты Всемирного экономического форума. Прогноз McKinsey радикальнее: из-за автоматизации с 2016 по 2030 г. может быть вытеснено порядка 400 млн рабочих мест, но инновации, рост производства и доходов, увеличение инвестиций в инфраструктуру потенциально позволят создать от 550 млн до 890 млн новых рабочих мест.
И Россия не исключение. Для 25 млн человек в перспективе могут радикально измениться требования работодателей и состав работы, фактически эти рабочие места исчезнут, говорил в интервью «РИА Новости» директор ФРИИ Кирилл Варламов: в большей или меньшей степени изменения могут коснуться 60–70% рабочих мест.
Часть рабочих специальностей исчезает уже сегодня. Так, в 2020 г. в российских колледжах перестанут обучать на ткача или сушильщика, всего же в списке на вычеркивание 100 профессий, заявляла в интервью «Российской газете» министр просвещения Ольга Васильева. Зато можно будет выучиться на графического дизайнера или по специальностям, связанным с робототехникой. Всего до 2030 г. исчезнет 57 профессий, сказано в исследовании Московской школы управления «Сколково» и Агентства стратегических инициатив «Форсайт компетенций 2030». Это, например, журналист, корректор, нотариус, бухгалтер, диспетчер, оператор госуслуг, риэлтор. Но появится 186 новых востребованных специальностей: цифровые лингвисты, проектировщики робототехники, модераторы персональных благотворительных программ.
К 2024 г. в России переобучение должно пройти 100 000 человек, находящихся «под угрозой высвобождения», говорится в нацпроекте, посвященном повышению производительности. Программы обучения разрабатываются с учетом потребности создания новых компетенций и навыков управления, указано в паспорте. Компании могут возместить расходы на обучение работников новым специальностям.
Риска роста безработицы при увеличении производительности труда нет, уверен первый виц-премьер Антон Силуанов: на предприятиях, где производительность росла на 10%, появлялись новые рабочие места (цитата по ТАСС).